Эльвира Набиуллина ищет источник доверия не в том месте. Бывает, что человек долго ищет очки - и обнаруживает, что они у него на носу. Так и с Эльвирой Набиуллиной – где только не ищет она источники доверия бизнеса к российской экономике! При этом главный его источник – Центральный банк – находится в прямом её подчинении уже без малого 10 лет. Ода доверию На прошедшем недавно Московском финансовом форуме речь зашла о «доверии к инвестициям в российскую экономику». И тут Эльвиру Сахипзадовну зацепило. Процитирую «Коммерсант» («Инвестиции на доверии»): «Алексей Кудрин также говорил о создании доверия к инвестициям в российскую экономику, вызвав активный отклик у Эльвиры Набиуллиной: по ее словам, «никакие бюджетные инвестиции его недостаток не компенсируют». Подорвано же доверие, напомнила глава ЦБ, последствиями санкций, заморозкой активов и закрытием финансовой информации, что, в свою очередь, повлияло на предсказуемость дивидендной политики.» То есть, по мысли Набиуллиной, в подрыве доверия к российской экономике виноваты внешние обстоятельства. А вот о главном инструменте доверия – деньгах, которые как раз в её ведении и находятся – Набиуллина, как всегда, ничего не сказала. Экономика без денег Экономика, как хозяйственная деятельность людей, существовала задолго до изобретения денег. «Как потопаешь, так и полопаешь». Чтобы поесть (потребление), надо сначала еду собрать или добыть на охоте (производство). Этим занимались ещё первобытные охотники и собиратели (кое-где занимаются до сих пор). Бартер, которого не было Если верить экономистам, торговле за деньги предшествовала бартерная торговля. Представить её легко: ты мне зерно, я тебе рыбу. Гуру от экономики Джозеф Стиглиц (нобелевский лауреат) и Джон Дриффил в своём учебнике так описывают ситуацию в воображаемом городке Новой Англии: «У Генри есть картошка, а он хочет ботинки, у Джошуа есть лишняя пара ботинок, и ему нужна картошка. Обмен может сделать их обоих счастливее. Но если у Генри есть дрова, а Джошуа они не нужны, то для того, чтобы ему выменять у Джошуа ботинки, им придётся найти других людей и совершить многосторонний обмен.» Отсюда они выводят появление денег. «Деньги позволяют сделать многосторонний обмен намного проще. Генри продаёт свои дрова кому-то ещё за деньги, которые использует для покупки ботинок у Джошуа». Проблема лишь в том, что историки и антропологи не смогли найти «следов» бартерной торговли. Нет этих «следов» ни в исторических описаниях, ни в обычаях современных людей, живущих родоплеменным строем. «В литературе отсутствуют примеры простой бартерной экономики, не говоря уже о появлении денег из неё» - подытожила в 1985 году антрополог Кэролайн Хамфри из Кембриджского университета: «Не было описано ни одного случая бартерной экономики в чистом виде и появления на её основе денег: все имеющиеся у нас этнографические данные свидетельствуют о том, что такого никогда не было». Она лишь резюмировала то, на что десятилетиями указывали другие антропологи и историки. Долг как предтеча денег В реальности всё, как всегда, было гораздо проще: в тесных сообществах роль денег издавна выполнял ... долг. Основываясь на этнографических наблюдениях, Дэвид Гребер один из возможных сценариев гипотетической ситуации новоанглийского городка описывает примерно так: когда Джошуа узнаёт, что Генри нужны ботинки, он просто даёт ему свою лишнюю пару. «Своим поступком Джошуа оказывает услугу, и Генри теперь будет ему обязан. Как Генри отплатит Джошуа? Для этого есть бесконечное количество возможностей. Возможно, Джошуа действительно нужна картошка. Выждав какое-то время, Генри даёт ему её... Или сейчас Джошуа картошка не нужна и Генри ждёт до тех пор, пока она ему понадобится. Или же год спустя Джошуа решит устроить банкет и, прогуливаясь однажды у скотного двора Генри, скажет: «Отличная свинья»...». Мы помним, что Генри обязан, и он подарит свинью своему соседу Джошуа. (Дэвид Гребер, «Долг, первые 5000 лет истории», с. 40). Когда долг – это проблема И всё бы ничего, но с долгами есть одна проблема – иногда их не возвращают. «Даёшь в долг руками, а забираешь ногами» - за должником порой приходится ходить, чтобы долг вернул. Есть и другая проблема: сообщества людей становились всё больше, а «ближний круг», которому вы могли бы доверять (и давать в долг), поневоле оставался таким же небольшим. Одно дело дать в долг соседу или родственнику. Совсем другое – дать в долг проходящему через вашу деревню чужестранцу или малознакомому человеку из соседней деревни. Не хватало доверия, и многие сделки попросту не совершались. Рыбак не ловил рыбы больше, а охотник не добывал больше бобров, чем нужно было им самим. Огромные резервы производительности дремали из-за отсутствия доверия при совершении сделок. Как деньги побеждают недоверие Всё круто изменилось с изобретением денег. И проходящему чужестранцу, и малознакомому человеку из другой деревни можно смело дать рыбу или зерно, если они платят деньгами. «Ничто не укрепляет доверие так, как стопроцентная предоплата», - это приписываемое Борису Абрамовичу Березовскому расхожее выражение из российских 1990-х как нельзя лучше отражает роль денег в укреплении доверия. «Утром деньги – вечером стулья» из бессмертных «Двенадцати стульев» - тоже об этом: «– Когда же вы стулья принесете? – Стулья против денег. – Это можно, – сказал Остап, не думая. – Деньги вперед, – заявил монтер, – утром деньги вечером стулья, или вечером деньги, а на другой день утром – стулья. – А может быть, сегодня стулья, а завтра деньги? – пытал Остап. – Я же, дуся, человек измученный. Такие условия душа не принимает!" Помимо проблемы доверия, деньги позволяли решать проблемы «совпадения желаний» (деньги вы получаете от человека, у которого нет товара, нужного вам) и позволяли использовать результат сделки в другом месте (деньги вы получаете в одном месте, а тратите их в другом) или в другое время (деньги вы получаете сейчас, а тратите их позже). Но проблема доверия – главная, которая решалась с помощью денег. Когда денег в стране мало (1990-е) В 1990-е годы покупательная способность денежной массы (все деньги в распоряжении людей и предприятий) в России быстро сокращалась, прежде всего из-за инфляции. Реально денег становилось всё меньше и меньше. Если покупательную способность всех денег в декабре 1991 года принять за 100%, то к концу 1998 года от неё осталось лишь 9%. (Особо стоит подчеркнуть, что номинальное количество денег в стране росло. Только за один 1992 год оно выросло в 7 раз. При этом покупательная способность всей денежной массы за тот же год сократилась на 72% из-за роста цен в 26 раз. Это путь тогдашней Зимбабве и нынешней Венесуэлы. Количество денег в стране должно расти не номинально, - должна расти покупательная способность этой денежной массы. Другими словами, должна расти денежная масса в реальном выражении). Деньги – этот важнейший источник доверия – буквально исчезали из российской экономики. А это значит, что сделки, которые могли бы совершаться, не совершались. Товары, которые могли бы производиться, не производились. Те же, кто решался отдавать свою продукцию в долг, сталкивались с проблемой неплатежей. Рабочие на заводах месяцами не получали зарплаты. Те, кто брал продукцию в долг, но не мог расплатиться, могли столкнуться и с другой проблемой – с выбиванием долгов. «Бизнес на доверии кончается большой кровью», - это выражение Бориса Березовского как нельзя лучше описывает проблему работы в долг. И главная причина такой ситуации - отсутствие денег в стране. И вот здесь самое время отметить, что за объём денег в стране, их наличие у экономических агентов или их отсутствие, отвечает Центральный банк. И за ценность этих денег отвечает тоже он – борьба с инфляцией его главная задача. Вот и получается, что ЦБ – это главный источник денег, а деньги – главный источник доверия в бизнесе. Причём, повторим, важна не номинальная денежная масса (=количество денежных знаков), а реальная, с поправкой на инфляцию (= покупательная способность денежной массы). Именно реальная денежная масса (РДМ) отражает покупательную способность всех денег в стране. Когда денег в стране много (2000-е) Если в 1990-е годы, при Ельцине, денег (в реальном выражении) в стране становилось всё меньше, то в первые два срока Владимира Путина реальная денежная масса ускоренно росла. Уже к 2001-2002 годам проблема неплатежей практически исчезла. Исчез бартер, его заменили денежные расчёты. Доверие в виде реальных денег буквально лилось рекой в российскую экономику, и экономика отвечала на это ростом.Потерянное десятилетиеС 2009 года Россия попала в «потерянное десятилетие» низких темпов роста, когда средние темпы ВВП составляют 1%. Главная причина дефицита доверия к российской экономике в это время – деньги, точнее, их недостаток. И этот дефицит (денег, а значит, и доверия) возник по вине Центробанка и лично Эльвиры Набиуллиной. С 2009 года – уже 14 лет – приток доверия в экономику резко убавился. Реальная денежная масса в стране растёт стагнационными темпами, экономика отвечает тем же (см. график). График. Реальная денежная масса (слева) и ВВП (справа) с 1991 года Источник: «От Ельцина до Путина: президенты и ВВП». Примечательно, что без малого 10 лет из этих четырнадцати Центральный банк возглавляет Эльвира Набиуллина. И это в её руках с 2013 года находится главный источник доверия в экономике. Просыпайтесь, Эльвира Сахипзадовна! Странно было слышать от Эльвиры Сахипзадовны сетования по поводу недостатка доверия в экономике. Поистине, она ищет не там где надо, а там, где ей удобно. Так и хочется ей сказать: «Эльвира Сахипзадовна, ау! Просыпайтесь! Откройте вентиль, который у Вас в руках, добавьте доверия в экономику.» P.S. В помощь Набиуллиной: "Сценарии для России на 10 лет". P.P.S. Ориентироваться в моих статьях, заметках и видео удобно через НАВИГАТОР Более полный перечень статей с разбивкой по темам есть ЗДЕСЬ. ___ Раньше всего материалы публикуются в Дзен и Телеграм Телеграм : https://t.me/m2econ Дзен : https://zen.yandex.ru/m2econ Подписывайтесь! Буду благодарен вам за лайки и комментарии