Вы использовали схемы, значит, нарушали закон. Пусть судили Вас и не за это. Признайте вину и идите на УДО. В сфере налогообложения у нас очень корявое законодательство, поэтому споры о том, что законно, а что – нет, – обычное явление для любой компании, и должно рассматриваться в порядке арбитражного судопроизводства. Признание вины в уголовном преступлении, которого не было, – совсем иное. Это лжесвидетельство. От него обязательно пострадают невинные люди. Ценой лжесвидетельства покупать свободу я не могу. Какой процент компаний из ТОП 50 пользовался теме же схемами, в которых, задним числом, был обвинен ЮКОС? Все крупные компании работали тогда по одной из трех схем: инвалиды (льготы инвалидов); субвенции (возврат денег из бюджета); региональные налоговые льготы – их использовало большинство компаний. Наши (и не только наши) аудиторы и юристы считали последнюю схему законной. Юристы правительства были согласны с такой точкой зрения. Более того, мы согласовывали с Минфином, сколько налогов платить в каком регионе. Это влияло на трансферт. Действительно ли у Вас «руки по локоть в крови»? Нет. Более того, – нет ни одного факта гибели какого-либо человека, действительно серьезно влиявшего на состояние ЮКОСа или мое лично. Мэр Нефтеюганска таковым заведомо не являлся. Рассчитываете ли Вы на Страсбург? Смотря в чем. Страсбургский суд по нашему делу важен только в одном вопросе – установление процедурных нарушений в ходе процесса. Если нарушена процедура, обеспечивающая право на защиту и состязательность сторон, – вина не доказана, потому что суд не был справедливым. Это говорит наша Конституция. Однако, отменять решение наших судов сам Страсбургский суд не может, – только Верховный суд, который, на самом деле, и без Страсбурга все знает. Как из коммуниста (комсомольца) превратиться в капиталиста? Начать трудовую карьеру в 14 лет. В 24 уйти в самостоятельное «плавание», отказавшись от места в номенклатуре. В 28 – рискуя всем, защищать свои человеческие права у Белого дома. 15 лет работать по 12 часов в сутки. Познакомиться с хорошими людьми, понять их, многое переосмыслить и перестать быть и комсомольцем, и капиталистом. Как Вы относитесь к высказываниям о вреде всеобщего избирательного права? Как к понятному раздражению человека, когда он видит, что люди не хотят сами защищать свои права и интересы, что у них опустились руки, и что другие люди бесстыдно этим пользуются. Однако, такое решение – неправильное. О проекте федерального государственного образовательного стандарта. Убежден: особенность России – в креативности нашего народа. Нас судьба приучила искать и находить неожиданные решения. Такое свойство скорее вредно для индустриального конвейера, но замечательно для экономики знаний. Задача образования – развивать подобные таланты людей и особенности культуры народа, а не ломать их, подгоняя под одну гребенку. Колония. Как Ваше здоровье? Здоровье соответствует возрасту и обстановке. Моя ситуация лучше многих, поскольку моя семья меня поддерживает. УДО. Правда ли, что взыскания являются препятствием для УДО? В моем случае они – результат бессмысленного усердия бюрократов от ФСИН. Никакое УДО невозможно без политического решения о моем освобождении. Решение зависит от вектора развития страны. Вектор же не вдохновляет. Что будете делать, когда выйдете на свободу? На свободу я выйду в другой стране. От того, какой эта страна будет, – будет зависеть всё. Будете ли баллотироваться в президенты? Нет. Хоть я и знаю жизнь самых разных россиян, – тем не менее, отношу себя к либеральной интеллигенции, и всё, что мною написано за эти годы, – написано для нее. Роль интеллигенции в России – не бороться за власть, а изменять общество. Это то, что мне интересно. Будете ли мстить этой власти? Поступите ли с ними, так же, как они с Вами? Нет. Мне не нравится то, что делает с людьми нынешняя власть, и я не хочу быть на них похожим. Помогают или вредят Вам акции в Вашу поддержку? Очень много мелких людей нажились на деле ЮКОСа. Если бы не такая поддержка, – они бы обязательно попытались стереть меня «в лагерную пыль». Поэтому спасибо всем за помощь. Что же касается остального – создание гражданского общества важнее недовольства власти. Могу ли я, простой человек, чем-то помочь? Ваше внимание, желание знать правду и выразить свою позицию в любой приемлемой для Вас форме – огромная помощь. Спасибо Вам. Не разочаровались ли Вы в коллегах из числа предпринимателей? В либералах? В западных правительствах? Каждый поступает в меру своей совести. Я благодарен тем, кто помнит меня и моих коллег эти долгие 8 лет. Не потеряли ли Вы веру в справедливость? Зачем Вам было дано свыше это испытание? Все мы грешим в своей жизни. И лучше искупать грехи здесь. А искупать можно лишь делом. Мое дело нынче – испытание. Справедливость же в том, что это испытание мне по силам. Иначе, я давно перестал бы быть собой.