Мой друг Вадим Горяинов написал очень искренний пост про то, что Родине нельзя желать поражения. Он офицер, причем советский, в хорошем смысле этого слова, поэтому позволю себе довольно серьезно отнестись к его словам. Как известно, Вернер Гейзенберг был одним из руководителей нацистского ядерного проекта. Однако и он, и другие оставшиеся в нацистской Германии физики, как ясно теперь, после десятилетий исследований, сделали все возможное, чтобы у Гитлера не было ядерного оружия. Они не протестовали, не выходили на Кюрфюстендам, не бросали самих себя в печи концлагерей - они просто смогли внятно объяснить - насколько я понимаю, Гиммлеру и Герингу - что Германия физически не может создать бомбу. Может пробовать, но не может создать. И даже ебнутые наци почему-то не бросили все силы Рейха на решение этой проблемы, а сосредоточились на чем-то другом, не менее WunderWaffen, но без цепной реакции.В середине лета 1945 года советская разведка сообщила Сталину - за день или два до встречи в Потсдаме с Гарри Трумэном - о ядерном испытании в Аламагордо. Прошли сутки - и сам Трумэн сказал Сталину об успешном испытании бомбы, но усатый уже и так знал. Потому что у него в Сарове/Арзамасе, в засекреченном районе Москвы, и еще в десяти местах-шарашках работали над тем же самым, и Manhattan Project был окружен шпионами-разведчиками-предателями-сторонниками мира (нужное подчеркнуть).Через несколько часов Сталин устроил адский разнос Берии, а тот, в свою очередь, - Курчатову. Главное в этом разносе было то, что "они" теперь сильнее "нас" настолько, что мы даже не можем себе представить. И "нам" не просто страшно, а ужасно страшно.В середине 1990-х мне довелось брать интервью у одного из "отцов" советской бомбы - И.Н.Головнина, заместителя Курчатова. Старик так и жил в большом, разваливающемся доме недалеко от "курчатника", в атмосфере "умеренного счастья советского человека", с желтыми стенами и радиотелефоном Panasonic. Курчатов, рассказывал нам Головнин, выслушал "разнос" Берии совершенно спокойно. Все время, когда страшный, всемогущий, ужасный глава всего чего только можно орал как резаный, Курчатов перебирал пальцами высыпанные на стол из коробка спички.Когда Берия закончил, очередной раз пригрозив отправить всех физиков на Колыму, в расход, под тройки, на свидание к св.Петру и т.д., Курчатов (вообще-то не отличавшийся чувством юмора), неожиданно спросил Берию; Лаврентий, вот тут 11 спичек, партия наверняка научила тебя поставить их друг на друга; это был бы прекрасный запал для нашего оружия.Возможно, конкретное словоупотребление Курчатова было еще более точным, но Головнин рассказал нам не о тексте; он сказал, что случайно "ответный" взгляд Берии упал на него. "Единственный раз в жизни я это видел. Взгляд человека, который понимает, что я понимаю, что он ничего не понимает", - сказал Головнин. Вся наша съемочная группа - Helen Bettinson, Слава Чернозуб, звукорежиссер, осветитель и я - замерли в почти хроническом ужасе (хотя, естественно, догадывались, что все более-менее обошлось - наш собеседник, в свои 81, был вполне жив, и даже Курчатов пережил Берию). Головнин выдержал паузу мхатовского уровня, после чего добавил ремарку: в тот день ничего и не произошло, и не могло произойти, Берия, кажется, уже сообщил Сталину, что 1949 - первый год возможного взрыва. Но он понимал, что окружение Курчатова будет знать о его позоре (И Ванников, прежде всего, который, как министр вооружений, о многом знал от своих собственных агентов в Арзамасе).В течение 4 лет, даже больше - СССР был практически беззащитен, потому что у США не только было "оружие", но и реальная индустрия его производства. Курчатов спокойно ответил Берии - и Сталину - что спешка нужна при ловле блох, буквально - ровно как Гейзенберг - сообщил, что решение задачи не может быть совершено по заказу.С точки зрения банального, службистского рвения - он не просто желал поражения своей стране, он это поражение просто объявил, даже с конкретными датами. В целом, я не хочу ничего сказать особенного.Просто отношение к Родине бывает очень разным.Иногда нужно, как Гейзенберг, сказать ей - надорвешься.Иногда надо, как Курчатов, сказать - терпи, жди и блефуй.Чего точно нельзя, так это говорить, что она всегда права.Не всегда и не права.Особенно, когда воюет. (function(d, s, id) { var js, fjs = d.getElementsByTagName(s)[0]; if (d.getElementById(id)) return; js = d.createElement(s); js.id = id; js.src = "//connect.facebook.net/ru_RU/sdk.js#xfbml=1&version=v2.8"; fjs.parentNode.insertBefore(js, fjs); }(document, 'script', 'facebook-jssdk'));https://www.facebook.com/prinzip/posts/10154389888954689