ЦБ снизил основную ставку с 17 до 15%. Рынок такого не ждал: большинство рассчитывали, что ставка останется прежней. Но не зря теперь основную политику Банка России — кредитно-денежную — определяет не Ксения Юдаева, а Дмитрий Тулин, перемены не заставили себя долго ждать. В чем была бы логика сохранения прежней ставки? Раз уж ЦБ взялся своей ставкой опережать инфляцию, тем самым снижая ее, то резонов менять этот подход нет, пока инфляция только разгоняется. Значит, выбранный курс следовало продолжать. Неслучайно Андрей Клепач не исключал дальнейшее повышение ставки. Но пришел Дмитрий Тулин, и многое в ЦБ изменилось. В пресс-релизе, правда, сказано: «Принятое 15 декабря 2014 года Банком России решение о резком повышении ключевой ставки привело к стабилизации инфляционных и девальвационных ожиданий в той мере, в какой рассчитывал Банк России». Это мягко постелено для Ксении Юдаевой. На самом деле достаточно заглянуть в любой магазин (даже после проверки Генпрокуратуры) и, может быть, даже в буфет ЦБ, чтобы убедиться: инфляция только разгоняется, ожидания за ней просто не поспевают. Стабилизации никак не произошло, чтобы нам ни внушал ЦБ. Главный пункт обоснования неожиданного решения Банка России не менее неожиданный. «В дальнейшем инфляционное давление будет сдерживаться снижением экономической активности,« — ЦБ берет себе в союзники по борьбе с инфляцией кризис. Коалиция мегарегулятора с кризисом странная. ЦБ справедливо не рассчитывает, что даже кризису по силам остановить цены. По прогнозу Банка России, они до января 2016 года будут расти двузначно — до 10% в годовом исчислении. Россия — не какие-то Штаты, Европа или Япония, у нас цены растут всегда, и при подъеме экономики, и при ее падении. Вот такой российский «рынок». Но не это самое любопытное. Если кризис хотя бы незначительно сдерживает рост цен, а именно борьба с инфляцией — главная цель ЦБ, то формально получается, что бороться с кризисом Банк России не собирается. Но свою ставку ЦБ все-таки снизил. Где логика? Решение ЦБ уже встречает в банковских кругах суровую критику. Ее смысл как раз и состоит в том, что в политике надо быть последовательным. Если уж взялись бороться с инфляцией, действуя ставкой, упреждающей ее рост, то надо доводить дело до какого-то внятного результата. А так получаются шарахания, которые подрывают доверие к политике ЦБ как таковой. Но критика от придерживающихся таких взглядов банковских аналитиков одностороння. Борьба с инфляцией — это одно, а положение в экономике, да что там в экономике, ЦБ всегда бежал от ответственности за состояние всей экономики по образцу ФРС США, даже в самом банковском секторе — совсем другое. Вот весьма поучительное исследование международного рейтингового агентства Moody’s. Агентство предупреждает: если ключевая ставка будет оставаться высокой на протяжении большей части 2015 года, российские банки станут убыточными. Если ставка ЦБ сохранится на сегодняшнем уровне 15%, то процентный доход банков снизится на треть — до 1,5 трлн рублей. Общий доход банковской системы едва достигнет 2,3 трлн рублей в 2015 году, чего не хватит для покрытия административных расходов банков и прогнозируемого уровня резервирования «плохих» кредитов. Ключевая ставка выше 12% оценена Moody’s как негативная для банковской системы, и удерживание ее в течение двух и более кварталов серьезно ухудшит показатели деятельности кредитных организаций. Тогда аналитики из той же инвестиционной компании «Уралсиб Кэпитал», особенно отличившиеся острыми отзовами на решение Банка России, вероятно, изменят свою позицию — им куда проще, чем Банку России. Но до резкого ухудшения банковской системы лучше не доводить. Ксения Юдаева сделала свое дело. Ксения Юдаева может потесниться. natnik Ясно, что Банк России при всей своей подкрепленной Конституцией независимости безусловно находится под мощным давлением. Не столько политическим или административным, сколько под давлением чрезвычайно сложных обстоятельств, в которых приходится искать оптимальные в заданных условиях решения. Ни Набиуллиной, ни Юдаевой, ни Тулину не позавидуешь. Напомню, одна из причин, по которой другое международное рейтинговое агентство S&P снизило российский рейтинг с инвестиционного до спекулятивного уровня, была сформулирована так: ситуация в финансовой системе РФ ухудшается, ограничивая способность Банка России эффективно реализовывать монетарную политику, «ЦБ РФ вынужден принимать все более сложные решения в том, что касается денежно-кредитной политики, в то же время пытаясь поддержать устойчивый рост ВВП». Очевидно, что любое решение ЦБ вызвало бы волну критики. Любая новация рискованна. Рыночные аналитики уже констатируют клиническую смерть кредитования, вызванную запретительной высотой ставки ЦБ. Отсутствие кредита — это уже мощный кризис. Взирать на него с олимпийским спокойствием ЦБ, чтобы он ни говорил о «таргетировании инфляции», не может. ЦБ предпочел поверить в то, что пик инфляции пройден, а на деле отложил приоритет борьбы с инфляцией, и дал знак рынку, что возможна реанимация кредитования реального сектора. Политика Банка России осторожно разворачивается. Осторожность, конечно, нужна, но пока очень похоже на то, что разом отрубив кошке хвост, его собираются приживлять маленькими кусочками. Вопрос в том, совпадут ли ожидания ЦБ с ожиданиями и поведением рынка. Лыжи, на которых стоит Банк России, могут разъехаться в разные стороны: до кредитов пока по-прежнему не дотянуться, а игра против рубля может получить новый стимул. За подтверждениями дело не стало. Доллар и евро уверенно пошли вверх. Доллар уже в день, когда стало известно решение Банка России о снижении ставки, перешагнул рубеж в 70 рублей, 2 февраля евро штурмовал высоту в 80 рублей, а за доллар давали 70 рублей 13 копеек. Политика — материя гибкая. Но если ее часто сгибать и разгибать — рассыпется. Не знаю, насколько трудно дался руководителям Банка России последовавший разворот, но еще один разворот был бы сигналом к тому, что регулятор не знает, что ему делать. Паника среди регулировщиков многократно усиливает панику среди регулируемых. Это ЦБ должен учесть. Был у меня когда-то начальник, настоящий профессионал. Однажды он дал мне задание и объяснил, чего ждет от результата. Я изрядно потрудился и к указанному сроку гордо представил свои предложения. Начальник с непроницаемым лицом все прочитал и выдал вердикт: все должно быть переделано. Я бросился защищаться: «Вы же сами говорили…" И тут он меня сразил наповал: «А что мне сегодня мешает быть умнее, чем я был вчера!» И ведь не поспоришь… Николай Вардуль